Записки морфа - Страница 90

К оглавлению

90

Два дня она просидела никуда не выходя, на Ларису напало странное оцепенение. Тело требовало пищи и крови, а разум твердил обратное. Два дня она боролась сама с собой. В поединке демона и человека победил человек. Удивительно, десятилетний ребёнок обладал сильной волей и упрямством, перед которыми, в конечном счёте, спасовали инстинкты демона. В ночь третьего дня девочка через окно смотрела на звёзды, чувство голода не давало ей уснуть. Тёмный силуэт, перемахнувший через забор, был полной неожиданностью, а когда она разглядела лицо подобравшегося к дому охотника, Рыся не выдержала….

— Я испугалась, наверно, больше, чем дома, — обжигаясь горячей кашей и выковыривая из неё аппетитные куски тушёнки, говорила девочка. — По голо ты был такой страшный, а теперь я тебя совсем не боюсь, ну вот нисколечко! Ты не злой охотник, ты — добрый!

— Спасибо. Кушай, а то остынет, да не торопись, там ещё половина кастрюли.

— А ты много демонов убил?

— Много, — ответил я.

— А почему ты не в доспехах? Все охотники ходят в доспехах.

— Ну-у, — протянул я, не зная, как правильней ответить, но Лариса, дотронувшись до моих тигриных ушей, ответила за меня:

— Другие охотники подумали, что ты демон, и ты убежал. Дураки, если бы ты был демоном, ты бы меня съел.

Железная логика, тут не поспоришь. Наевшаяся девочка сонно потёрла глаза.

— У-у, подруга дней моих суровых, кому-то пора баиньки.

— Я не хочу, — неуверенно попыталась отбиться девочка. Странно, за весь вечер она ни разу не вспомнила о маме и папе. Что это, защитная реакция организма?

— Спать, спать, кто у нас носом клюёт?

— Посиди со мной.

— Хорошо.

Уложив девочку на диван и укрыв её стареньким верблюжьим одеялом, я присел рядом.

— А ты только в тигру можешь превращаться? — спросила неугомонная егоза, хлопая сонными глазами.

— Нет.

— Ой! Покажи! Покажи!

— Кто-то уже должен давно спать и сопеть в две дырочки, — строго сказал я.

— Тебе так трудно? Покажи и я сегодня больше ни о чём не попрошу.

Хитрая воробьишка. Знакомы без году час, а она уже пытается верёвки из меня вить. Э-э, милочка, так дело не пойдёт.

— Ну, пожалуйста!

— Хорошо, но больше никаких просьб!

Я прикрыл глаза….

— Ты ангел?! — поглаживая белоснежные перья, выросшие на моей правой руке, спросила Лариса.

— Демон.

— Нет, ты — ангел! Если есть демоны, значит должны быть ангелы!

Точно! Я — ангел. Падший. Нае… э-э-э, навернувшийся! Я такой ангел, что все демоны в страхе подожмут хвосты. Пернатый милашка….

Записка восьмая
Дела земные, дела небесные

— Привет, пап.

— Здравствуй, сын.

Я смотрел на изображение отца и думал о том, что пребывание у кормила власти совсем не красит моего "старика". Сдал отец. С каждым сеансом связи я нахожу этому всё больше и больше подтверждений. К красным, словно у поросёнка глазам и пудовым мешкам под ними, добавился нездоровый цвет кожи, на фоне которого уже не так заметны мелкие морщинки, начавшие битву за место на лице моего предка. Седина давно и надёжно прописалась в его уложенной причёске.

— Не нравится мне, как ты выглядишь, батя. Ты когда последний раз нормально спал?

— На том свете отосплюсь, — как-то вяло попробовал отшутиться отец.

— Ты, это, пап, бросай эти суицидальные мысли, слышишь?

— Уже бросил. Хоть ты, сын, не начинай, ладно?

— Сильно от мамы достаётся?

— Не то слово, — отец усмехнулся, — и Сашка ей поддакивает. Рычат на меня в две глотки, разве что за пятки не кусают. Мама и Саша передают тебе привет.

— Как у Сашки дела?

— А что с ней за десять дней сделается? Такая же, не убиваемая, как её младший брат.

Угу, понятно, только что мне завуалированно сообщили об очередных успехах старшей сестры на ниве освоения талантов демона. Саша менялась. Не так быстро, как младший братик — как-никак у неё не было того количества стрессовых и смертельно опасных ситуаций, подхлёстывающих трансформации в моём организме, но генетические изменения медленно, но верно брали своё.

— Ты что-нибудь узнал? — задал я главный вопрос. Ходить кругами не любили ни я, ни папа.

— ….

— Значит, что-то узнал, — правильно интерпретировал я молчание отца. — Па-ап?

— Тебе не понравится ответ, — отведя взгляд в сторону, ответил он.

— Говори, я постараюсь пережить. Лучше так, чем мучиться безвестностью.

С момента моего "самохода" прошло четыре с половиной месяца, хорошо-хорошо, уговорили — почти пять. Отсвистела метелями и отсыпала снегами зима, уступив инициативу перевёрнутому календарю с белыми подснежниками на картинках. Оттрубил звонкой капелью и оттепелями братец Март, испугавшись напора молоденького Апреля, острым ножом вскрывшего вены рек и перевернувшего холодные зеркала замёрзших озёр. Отмахал лопатой и отцвёл садами рассудительно-огородный Май, за спиной которого уже виднелась зелёная шапка Июня. Пять месяцев. Целая жизнь, если оглянуться назад. Жизнь, занятая беготнёй по Подмосковью и Западным губерниям вкупе с массовым убийством демонов во всех встречных городах и весях и расшатыванием устоев российских обывателей. Пять месяцев надежды и череды томительных ожиданий, пять месяцев борьбы за выживание и скрытого противостояния с системой. Чего только с нами не приключалось, разве то дустом не травили…, да и то не факт.

Через неделю после побега, мне посчастливилось разжиться коммом, с которого на адрес сестры ушло несколько зашифрованных сообщений с заранее оговорёнными текстами. Обыгрывая различные сценарии развития событий, мы предусмотрели и такой результат. Сашка не стала отвечать "неизвестному" абоненту. Вместо этого она поменяла пароль на личном блоге. Пароль, как вы догадываетесь, помог получить доступ к её страничке на одной из социальных сетей, где я узнал о пропаже своей боевой тройки.

90